выгрузил из памяти, стёр... Как ни назови, но искин, управляющий кораблём, — это смертельно опасно. И мы как раз находимся в системе, которая это наглядно доказала всем сомневавшимся.
Проход к кабельной части стыковочного узла, через которую сделан ввод от баржи к буксиру, теперь плотно запечатан аварийной гермодверью. Если верить индикации, за ней вакуум. Катерина позаботилась, чтобы я туда не попал — если люк прижат давлением, то никакая отмычка мне не поможет. Не сомневаюсь, что на стороне баржи увижу то же самое. Есть, конечно, другие способы... Но не буду торопиться, послушаю для начала радио.
Воевать с ИИ, контролирующим почти все системы корабля, можно, но победа отнюдь не гарантирована. Судя по всему, буксир капитально дообрудован для управления искином, ему доступны такие базовые узлы, которые в норме вообще не должны контролироваться через бортовую сеть. Разумеется, есть ручное дублирование, можно просто вскрывать технические шахты и отключать кабель за кабелем, отвоёвывая контроль, но это приведёт к тому, что существенная часть систем просто перестанет работать вообще. Кроме того, я не уверен, что Катерина, окончательно встав на тропу войны, не подловит меня где-нибудь и не перерубит аварийной дверью. Или не разгерметизирует весь корабль к чертям, как только я вырублю автоматику на достаточном проценте переборок. Не могу же я постоянно таскаться в скафандре?
Отсек, где лежат женщина и девушка, Катерина закрывать не стала. Я зашёл, подключил логридер к капсуле Кати, посмотрел её состояние. Оно мне не понравилось — давление снижено, пульс слишком редкий даже для гибера. Уровень кислорода в крови на нижней грани допустимого, ещё чуть — и начнётся кислородное голодание мозга. Сейчас капсула частично компенсирует это составом дыхательной смеси, но дальше повышать концентрацию уже некуда, девушка и так почти чистым кислородом дышит, что само по себе вредно.
В одном Катерина права — даже если удастся отвоевать управление буксиром, до другой системы я дочь не довезу, времени не хватит.
Шагая в неудобном скафандре по чертовски длинному коридору, пересекающему по диаметру всю баржу, я думал, что тому мне, который называется словом «я» сейчас, эта девушка вообще-то никто. Я не помню, что у меня была дочь, я не помню ничего про себя и так далее. Что у меня есть, кроме нескольких ярких снов и подробных галлюцинаций? Я, строго говоря, вообще не знаю, есть ли у меня дочь, или всё это наведённый симулякр из капсульной виртуальности, застрявший в пустоте моей головы. Подозрительно необычную историю про «соло», летавшего с дочерью, мог сочинить ИИ, контролировавший меня в капсуле. Зачем? Для лучшей мотивации, например. Сами по себе «капсюли» фаталисты, привыкшие рисковать жизнью в каждом вылете, мрачные мизантропы, ненавидящие любой контроль, и заставить такого что-то делать по команде извне — не самая простая задача. Так что сыграть на «отцовском комплексе», заставив переживать за ребёнка, — вполне рабочий вариант. А был ли у этого виртуального ребёнка реальный прототип, неважно. Ну, похожа она на раненую девушку в капсуле, и что с того? ИИ взял внешность за референс, сделал моложе и сгенерировал фантомную личность, они это умеют. Вон, любую видеодраму возьми — очень убедительно выглядят персонажи, не придерёшься, а ведь живых прототипов у них нет, все выдуманы. Собственно говоря, если то, что я знаю про ИИ, верно, то выдумать мне дочь он мог даже просто так, без всякой конкретной причины, просто для драматизма. Они такое обожают, чёрт бы подрал их творческие алгоритмы, и делают виртуозно. Сейчас уже невозможно представить себе досуг без ИИ-продукции: книг, игр, видеодрам и так далее. ИИ плотно держат нас на эндорфиновой игле своего творчества, и с такого станется сделать из унылой биографии обычного скучного «капсюля» развесистую драматическую историю «отца-одиночки».
Так есть у меня дочь или это совершенно посторонняя девица загибается сейчас в капсуле? Без понятия, и не знаю, как проверить. Да и важно ли это? Даже если все эти псевдоотцовские чувства просто замещение, попытка психики заполнить вакуум моей опустевшей души, что же, девушке теперь помирать, что ли? Ну, допустим, откачают её, она посмотрит на меня недоуменно и скажет: «Мужчина, вы кто вообще?» — вполне возможный вариант. Но зато жива будет, уже плюс. Не стоит разбрасываться жизнями молодых красивых девушек, это, в конце концов, наш космиковский генофонд!
***
На катере, разумеется, ничего не изменилось — валяется на пилотском кресле брошенный комбинезон, сидит на панели игрушечный кот. И никуда не делся дополнительный жилой отсек, что, с одной стороны, вписывается в историю с дочерью, с другой — ничего не доказывает. Ну, отсек, подумаешь. Может быть, я не любил спать в помещении, смежном с рубкой, и пристроил себе спальню. Каприз у меня был такой, или огоньки на пульте раздражали, например.
Да, неубедительно, знаю. Но нельзя сходу отбрасывать никакие варианты.
Проверив состояние генераторов и запасы топлива, приступил к расконсервации катера. Кто бы ни прицепил корабль к барже, большое ему спасибо за предусмотрительность — комплектность полная, хотя сейчас стартуй. Даже продуктов в кладовке под завязку, я проверил. Пока генераторы раскочегариваются, выходя на рабочий режим, я сижу в скафандре, кое-как умостившись в спальной нише.
— В этот раз в обморок падать не будешь? — спрашивает Катя.
Она мерещится мне в дополнительном боковом кресле, которое, наверное, делалось специально под неё, потому что меньше стандартного.
— Пока держусь, — ответил я. — Не знаю, что это меня в прошлый раз так накрыло.
— Это память пытается вернуться, но некуда.
— То есть я никогда не вспомню, кем был?
— Не знаю, пап, — вздохнула девушка. — Я не врач, мне спе́цу медика по возрасту рано. Может, потихоньку, кусками что-то вернётся. Может, ты будешь новым человеком, как сейчас, которому ещё долго будет неловко при встрече с людьми из прошлой жизни, которых он не сможет узнать. А может...
— А может, я сойду с ума, взорвав мозг попыткой вспомнить невспоминаемое, да?
— Может быть, и так. Но я этого не узнаю, потому что исчезну вместе с тобой. Так что ты держись, я в тебя верю. А ты в меня?
— Ну, в целом, скорее да, чем нет, — признался я. — Материальные свидетельства говорят в твою пользу. Прости, но некоторый скептицизм в моём случае...
— Да понимаю, чего уж там. Я-то в любом случае нереальна, и никак не могу узнать, выдумали ли меня целиком или частично. В любом
